Когда речь заходит об оспаривании актов об оказанных услугах, о выполненных работах и других документов, подтверждающих исполнение обязательств, в первую очередь приходит мысль, что надо заявлять о фальсификации подписей и печатей на них, доказывать, что документы были подписаны неуполномоченным лицом и т.д. Но что делать, если достоверно известно, что акт подписан лично директором и на нем проставлена печать организации, а на самом деле услуги не оказывались?

Как такое могло произойти?

Если кратко, то предыстория была такова. Наш клиент выполнял строительные работы на объекте, для чего заключил со сторонней организацией договор аренды строительной техники (экскаваторов) с экипажем, т.е. с машинистом. Оплате подлежало отработанное машиной время, которое отмечалось в двусторонней ведомости. По итогам каждого месяца составлялся акт об оказанных услугах, который являлся основанием для выставления счета и проведения платежа.

Наша строительная компания несколько месяцев плодотворно работала с этим контрагентом, после чего завершила работы на строительном объекте и вернула арендованную технику.

В период сотрудничества между двумя компаниями был налажен документооборот - ежемесячно стороны по электронной почте сверяли отработанное экскаватором время, затем контрагент почтой направлял нашему клиенту акты об оказанных услугах.

Между сторонами, казалось, сложились деловые и доверительные отношения. Но вдруг оказалось, что вместе с актами по услугам, которые реально оказывались, клиент выставил акт на сумму 2 500 000 рублей за период, когда строительная техника уже покинула объект и была возвращена арендодателю!

То, что акт был выставлен ошибочно, наш клиент заметил только тогда, когда акт уже был подписан лично директором, на акте была проставлена печать и он был отправлен почтой контрагенту. Забегая вперед, скажу, что "крайнего" в этой ситуации нам так и не удалось найти - кто из работников положил на подпись директору ошибочный документ на "круглую" сумму, мы так и не выяснили.

Получив подписанный со стороны нашего клиента акт на 2,5 млн. рублей, наш "хороший" партнер повел себя не добросовестно и обратился в суд с требованием о взыскании этой суммы.

Позиция в арбитражном суде

Когда мы зашли в судебный процесс наша позиция выглядела крайне невыгодно. Суд на первом этапе подошел к рассмотрению дела как к рядовому спору, где ответчик пытается оспорить подписанные им же без возражений документы, чтобы потянуть сроки. Позиция истца была достаточно простая: есть подписанный документ - надо платить. Ситуация осложнялась еще и тем, что по договору мы должны были вернуть технику по акту-приема передачи, который у нас отсутствовал.

Для того, чтобы собрать максимальное количество доказательств в обоснование "неоказания" услуг мы предприняли следующие меры:

• истребовали от ответчика ведомости отработанного времени экскаваторов за спорный период;
• после того как они были представлены, заявили о их фальсификации, поскольку подписи машинистов, которые якобы расписались за отработанное время, были явно подделаны;
• привели свидетелей - наших работников, которые подтвердили фактические обстоятельства;
• обратились в правоохранительные органы для получения таким образом объяснений от лиц, причастных к этой ситуации;
• выяснили, что данная техника отслеживается посредством спутниковой системы, которая позволяет определять местоположение машины в определенный период времени .

В итоге "выстрелило" 2 позиции:

• на основании нашего заявлении о фальсификации ведомостей истец по своему желанию исключил их из числа доказательств, что наглядно показало недобросовестность позиции истца;
• после долго поиска "концов" и направления нескольких судебных запросов в различные организации, начиная от официальных дилеров экскаваторов и заканчивая производителем, нами были получены спутниковые координаты местонахождения экскаваторов, которые также подтверждали нашу позицию.

Результат

После получения в деле таких весомых доказательств истец "самоустранился" от участия в деле, а суд принял решение в нашу пользу!

Отказывая во взыскании спорной суммы суд сделал вывод, что само по себе подписание акта об оказании услуг еще не свидетельствует о том, что услуги действительно были оказаны.